о.Таити. В окружении жизненной энергии.

«Приплываю я как-то на Таити… А вы не были на Таити?..». Кто знает, может быть именно с такой фразы искатель приключений и первооткрыватель Сэмюэл Уоллис  начинал свой рассказ о затерянном тихоокеанском острове, представшем взору мореплавателя в далёком 1767 году. Окружающие вулканический остров глубокие океанские воды переходят в нежно бирюзовое мелководье коралловых рифов, среди которых снуют мириады морских обитателей. Расположенные над водой хижины и пришвартованные к ним пироги, словно парят в воздухе, отбрасывая тень на дно лагун. Грань между толщей кристально чистой воды и поверхностью столь прозрачна и незаметна, что лишь шум океанских волн напоминает о том, что вы плещетесь не в бассейне, а в созданном природой водоёме. В глубине острова, словно фантазийная крепость с зубчатыми стенами, возвышаются изумрудно-зелёные горы. Теряющиеся в облаках горные хребты потухшего вулкана Орохена до самой макушки оплетены плотным ковром джунглей. Нависающие над горизонтом грозовые тучи подсвечиваются тропическим солнцем; остров окрашивается перламутровыми цветами чёрного жемчуга.  После любования красотами тропического Эдема Уоллиса и его спутников ждал культурный шок. Пожалуй, у европейских первооткрывателей дальних земель было всего два сценария первой встречи с местными жителями. Туземцы записывали пришельцев либо во врагов, которых нужно было прогнать, принести в жертву, съесть, превратить в рабов (нужное подчеркнуть), либо в богов, которых в соответствии с их священным происхождением положено было всячески ублажать. Члены экспедиции Уоллиса родились под счастливой звездой, поскольку не просто обрели божественный статус в глазах жителей Таити, но и умудрились оказаться среди приверженцев свободной любви, гостевого брака и религиозной проституции. Неспроста романтичные французы, посетившие остров всего год спустя, дали ему название Новая Кифера, в честь греческого острова, на котором процветал культ богини любви и красоты Афродиты. Полуобнажённые смуглые юные таитянки радостно приветствовали небожителей, в результате чего остров пополнился бледнолицыми ребятишками. Но, в этой амурной бочке мёда была одна весьма трагическая ложка дёгтя: в наследство от экипажей кораблей из Старого Света таитянам достался грипп и сифилис, унёсшие немало невинных душ. Несмотря на принесённые «богами» болезни, полинезийские правители продолжали использовать сошедших с небес пришельцев в своих корыстных целях. Среди таитянских вождей особыми амбициями выделялся один «собиратель земель» по имени Помаре, видевший себя властителем всех племён, объединённых в единое королевство. Его наполеоновским планам удалось осуществиться благодаря мудрой политике гостеприимства и раскованности местных красоток, пленивших умы и тела уставших от пуританской строгости моряков Британского королевского флота. В обмен на райские услады англичане делились своими навыками, знаниями, ремёслами и, главное, огнестрельным оружием. Ярким примером такого плодотворного сотрудничества стала кооперация между Помаре и отчаянными головами со взбунтовавшегося корабля «Баунти». Это английское судно, чьё название переводится как «щедрость», отправилось в дальнее плавание с важной миссией – привезти c Таити в британские колонии на Карибах ростки хлебного дерева, решив тем самым проблему питания работающих на плантациях темнокожих невольников. Говорят, что капитан судна Уильям Блай так увлёкся заботой о зелёных подопечных, что позабыл про насущные проблемы своей команды. Отплыв с Таити, утомлённые ущемлениями в правах на пресную воду и удобства моряки подняли мятеж, возглавляемый помощником капитана Флетчером Кристианом. Незадачливый капитан и часть поддержавшего его экипажа были спущены в шлюпке на негостеприимные воды Тихого океана, где им предстояло проболтаться полтора месяца и преодолеть более 6000 км, прежде чем бедолаги достигли суши. Но вернёмся к бунтарям. Они возвратились на Таити и, позабыв о присяге, данной английской короне, вступили в ряды армии короля Помаре. Благодаря навыкам английских моряков в строительстве военных кораблей и владении огнестрельным оружием, Помаре низверг своего соперника Махине и установил власть над всем островом. Его потомки расширили территорию Королевства Таити, прихватив ещё несколько близлежащих островов. Независимое полинезийское государство просуществовало сотню лет, пока в него не стали с завидной регулярностью наведываться французы и прибирать к рукам остров за островом. Прежде чем на Таити появились французские военные, чиновники и колонисты, в качестве пропагандистской «артподготовки» туда были засланы католические миссионеры, которые на протяжении нескольких десятков лет приучали туземцев к христианству и европейским обычаям. В 1880 году Последний король династии Помаре, позабыв о славном прошлом своего пра-пра-пра-прадеда, одним движением руки стёр с политической карты мира Королевство Таити, отказавшись от трона и передав свои владения в управление французским властям, в обмен на весьма солидную пожизненную пенсию. Королю Помаре V был всего сорок один год…

Таким, слегка испорченным цивилизацией и отчасти утратившим свою первобытную колоритность, остров предстал перед прибывшим на Таити бедствующим, но жаждущим новых впечатлений художником. Эжен Анри Поль Гоген впервые отправился на Таити в 1891 году, мечтая найти на просторах Французской Полинезии первозданную дикость природы и детскую непосредственность местных жителей, нетронутых «болезнетворной», по его мнению, европейской цивилизацией. Хотя Гоген был разочарован французскостью Таити и его столицы Папеэте, трудно представить более подходящее место для художника-бунтаря, создававшего яркие фантазийные картины, в которых на фоне реальных тропических пейзажей представал потусторонний мир полинезийских верований. Сочные чистые краски Гогена передают умытый тропическим ливнем и искрящийся на солнце экзотический мир Таити, населённый смуглыми полуобнажёнными девушками с неизменным цветком гардении в волосах. Одну из них Гоген взял себе в «жёны». Оставив законную жену и детей в Европе, художник последовал примеру многих прибывших из Старого Света мужчин и стал жить с таитянкой. Тринадцатилетняя Теха´амана стала для него домохозяйкой, любовницей и моделью. Окунуться в историю полинезийской жизни Поля Гогена можно в музее, как говорят, построенном на месте хижины, в которой жил и творил великий постимпрессионист.

Кажется невероятным, что продаваемые сегодня за миллионы долларов картины Гогена, при жизни художника были практически никому не интересны, за исключением нескольких прогрессивных поклонников из богемных кругов Франции. Но только ли гениальность живописца помогала ему создавать шедевры, принёсшие впоследствии всемирную славу? Любители мистики скажут, что на Таити ему помогала невидимая мана, в силу которой испокон веков верят полинезийцы. Стоит признаться, что и мы в повседневной жизни зачастую надеемся на помощь каких-то сверхъестественных сил, полагая, что наших собственных усилий может оказаться недостаточно. Так что мы мало чем отличаемся от жителей далёкой Полинезии, которые считают, что их окружает духовная благодатная энергия, обладание и умение управлять которой является чуть ли не смыслом жизни. Логика таитянцев понятна, ведь если мана делает людей успешными, здоровыми, красивыми, мудрыми, благополучными, сильными, и, в конечном счёте, счастливыми, то только дурак оставит затею получить и накопить как можно больше маны. В то же время они загнали себя в ментальную ловушку, не давая шансов неудачникам выкарабкаться из замкнутого круга злоключений. Если человека постигает беда, никому не приходит в голову переложить ответственность за несчастье на него самого. В этом случае разводят руками и говорят, что его покинула мана. Бедолаге остаётся совершать ритуалы и надеяться, что рано или поздно он опять накопит достаточно маны, после чего его жизнь изменится к лучшему. Получить столь ценную энергию можно от духов и некоторых успешных людей. Даже камни, наделённые магическими свойствами, могут стать надёжным источником маны. Кстати, чтобы подзарядить один камень от другого, достаточно подержать их какое-то время рядом. Могу представить себе камнезаправочную станцию, где любой желающий может подзарядить свой булыжник и потом зарыть его на поле, дабы вырастить богатый урожай. Самыми успешными, и, следовательно, самым одарёнными маной были, конечно, вожди. Дабы не утратить ни капли драгоценной энергии, власть имущие ввели определённые тапу (именно так звучит заимствованное нами из языка полинезийской группы слово «табу»), нарушение которых каралось смертью. Всё, к чему вожди прикасались и подзаряжали маной, беспрекословно становилось их собственностью – будь то просто глиняный горшок или земельный надел. Но, всё же доля сострадания к своим подданным у правителей была и поэтому, покидая свою резиденцию, вожди не ступали на землю, а перемещались на носилках.

Можно не верить в ману, но нельзя отрицать ощущение особой атмосферы Таити, которая вдохновляет и заряжает энергией любого, кто окажется на этом удивительном острове, населённом жизнерадостными и гостеприимными людьми, с чьих уст никогда не сходит улыбка.