Старый Квебек. Столица Новой Франции.

Старушка Европа, без сомнения, может предложить старинные атмосферные местечки на любой вкус – от усыпанных апельсиновыми деревьями и увитых бугенвиллией средиземноморских городков, до покрытых мхом средневековых замков туманного Альбиона. Но время идёт и ей на пятки начинает наступать Новый Свет, который, несмотря на свой относительно юный возраст, уже может похвастаться яркими артефактами старины европейского образца.

В то время, когда по Парижу расхаживали мушкетёры, а кардинал Ришельё строил сложные геополитические конструкции, на другом краю света их соотечественник Самюель де Шамплен основал маленькую колонию на берегу реки Св. Лаврентия. Открывшие новый континент испанцы собрали «сливки»: золото, драгоценные камни и специи. На долю французских первооткрывателей выпала честь исследовать суровые просторы Северной Америки, способные предложить лишь рыбу да пушнину; до периода золотой лихорадки и славы Клондайка было ещё далеко. За сто лет исследований, начавшихся ещё в 1508 году, французам не удавалось закрепиться на новой территории. Основанные колонии и торговые точки либо уничтожались недружелюбными туземцами и англичанами, либо исчезали в силу естественных причин – голода, холода, болезней, безразличия властей метрополии, процветающей контрабанды и инвестиционной непривлекательности. Мало кто желал покидать родные края и плыть за тридевять земель ради нескольких шкурок бобра, рискуя при этом пополнить собой ирокезскую коллекцию скальпов или закоченеть на лютом морозе. Собрав в 1608 году колонистов, покинувших очередное лишённое инвестиций и субсидий поселение Порт-Руаяль, де Шамплен двинулся вглубь континента по реке св. Лаврентия, которую он подробно исследовал несколькими годами ранее. Выбор места для новой колонии пал на довольно удобное возвышение, с которого хорошо просматривалась и контролировалась река. Неспроста местные индейцы из племени ирокезов облюбовали это местечко для своего поселения Стадакона. В этот раз де Шамплен решил не давать новой колонии никаких громких имён святых или королей, а решил оставить знакомое уху местных туземцев название Кебек, что можно перевести с их языка как «место, где сужается река». Вынужденные ретироваться ирокезы затаили обиду на колонизаторов и постоянно давали французам жару, поджигая построенный преимущественно из дерева городок. Так и сгорать ему каждый раз, если бы один умник не издал указ о запрете использования древесины как основного строительного материала и не распорядился строить из камня. Только благодаря неимоверным усилиям основателя колонии, его сподвижников и преемников, поселение, состоящее изначально из пары домов и склада для пушнины выросло в столицу французских владений в Северной Америке, а затем и в один из самых процветающих городов Канады – Квебек Сити (Québec). Ну а благодаря дальновидной культурной политике последователей де Шамплена и патриотов города, у нас есть возможность прогуляться по старинным улочкам Старого Квебека (Vieux-Québec).

Подобно своим европейским собратьям, Старый Квебек, разделённый на Верхний и Нижний город, представляет собой небольшой клочок земли, в буквальном смысле нашпигованной историческими памятниками и обладающей непередаваемым шармом и уютом давних времён. Как и положено, Верхний город окружает крепостная стена, про которую квебекцы говорят с гордостью, ведь на просторах к северу от Мексики больше не осталось укреплённых городских стен почтенного возраста. В конце XIX века Квебек мог лишиться этой достопримечательности, поскольку, по мнению местных чиновников, период войн закончился и необходимость в сдерживающих разрастание города крепостных стенах отпала. По счастью, генерал-губернатор лорд Дафферин вступился за историческое наследие и отстоял право на существование старинной стены, повидавшей и карабкающихся по ней индейцев, и пушки англичан да американцев. Стена примыкает к Цитадели (La Citadelle de Québec) – крепости в форме звезды, построенной английскими правителями всего пару столетий назад, но неизменно привлекающей посетителей своей яркой историей. Чуть ли не основной её достопримечательностью является 22-й королевский пехотный полк, сформированный в 1914 году франкоязычными канадскими добровольцами, отправившимися воевать на поля Первой мировой войны в составе британских королевских войск. Его предыстория началась в далёком XVIII веке, на протяжении которого происходила «притирка» франкоязычного населения и новой английской власти. Перенесёмся на минутку в Лондон и вспомним его неофициальные символы – Биг Бен, красные телефонные будки и гвардейцев в забавных меховых шапках. Так вот, точно таких же гвардейцев можно увидеть и в Цитадели Квебека. По площади вышагивают статные военные в красной форме фузилёров (стрелков из ружья) и высоченном, почти полуметровом меховом головном уборе, заимствованном у французских гренадеров времён Наполеона. Вся нелепость и громоздкость его конструкции оправдывается главной целью: дезориентировать противника, частенько по ошибке выпускавшего пулю не в лоб, а в пустую часть шапки. Мех для этого экстравагантного головного убора поставляют канадские индейцы, знающие толк в шкурах медведей гризли. Завоевавшие репутацию неустрашимых и преданных воинов, пехотинцы полка Ван Дус (так англичане на свой манер переиначили французское числительное «двадцать два» – vingt-deux) были призваны в 1940-м году в Лондон для несения почётного караула у Букингемского дворца. Несмотря на то что на гербе 22-го полка красуется бобёр, талисманом всё же является другая зверушка – золоторогий козёл. Белоснежный красавец с позолоченными рогами, в голубой попоне и с серебряным медальоном на лбу каждое утро гордо вышагивает рядом с сопровождающим его гвардейцем по плацу Цитадели. В 1884 году британская королева Виктория получила в подарок от персидского шаха пару тибетских коз. Им не просто было суждено попасть в Лондонский зоологический сад, но и стать, по прихоти королевы, талисманом Королевского Валлийского полка фузилёров и тесно связанного с ним квебекского подразделения. Но, впервые на канадскую землю этот рогатый талисман попал только в 1955 году, когда новоиспечённая королева Елизавета II распорядилась отправить за океан в подарок генерал-губернатору Канады одного из питомцев Лондонского зоопарка. Торжественная встреча состоялась под звуки полкового оркестра в присутствии более тысячи солдат и офицеров. За годы службы в полку Батисс I, как ласково нарекли козла, не раз участвовал в парадах и торжественных мероприятиях города, преклоняя колена во время исполнения государственного гимна и время от времени оставляя свои «следы» на плацу и коврах государственных учреждений. За 65 лет в полку прослужил десяток козлов, каждый из которых получал почётное имя Батисс и порядковый номер, как это заведено у королевских династий. Если после кончины очередного Батисса у него не оставалось наследников мужского пола, новый полковой козёл выписывался из Лондонского зоопарка, в котором обитает целое стадо расплодившихся за полтора столетия тибетских коз.

Ещё одним непременным атрибутом старого города является центральная площадь.  Уютная маленькая площадь с громким названием «Королевская»  (Place Royale) отмечает то место в Нижнем городе, где в начале XVII века на берег реки ступила нога де Шамплена и его компаньонов. Своё название площадь получила не сразу, а лишь спустя почти полвека, после того как на ней, на какое-то время установили довольно скромный по размерам бюст Короля-Солнца. Купцы, для которых площадь была важным перевалочным пунктом и главным деловым центром жаловались на то, что монумент мешает движению. Видимо, интендант города больше опасался реакции горожан, чем гнева короля, поэтому бюст был удалён. Лишь в 30-х годах ХХ века на площади вновь появился облик венценосной особы, стоящий там и поныне. Правда, благоговения со стороны современных квебекцев перед Людовиком XIV чувствуется ещё меньше, чем у их предков, потому что посвящённый монарху монумент время от времени превращают в большой снежный шар и устраивают королю Луи метель из искусственного снега. Выложенная старинной брусчаткой площадь окружена очаровательными домиками, не изменившими своего облика с момента основания города. На пёстрой каменной кладке нарядно смотрятся выкрашенные яркими красками деревянные элементы зданий. Декорированные сезонными цветами и украшениями окна создают ощущение нескончаемого праздника. От площади в разные стороны разбегаются узкие улочки, единственный недостаток которых – это их миниатюрная протяжённость. Хочется до бесконечности гулять по очаровательным французским «ля рю» с кукольными, увитыми цветами и плющом двухэтажными домиками. Многочисленные ресторанчики и сувенирные лавки старейшего в Северной Америке торгово-ремесленного квартала Пети Шамплен (Quartier du Petit Champlain) словно участвуют в негласном соревновании по созданию обворожительной атмосферы уюта и шарма. Трудно представить, что на этих же самых улицах в XVII веке жили семьи французских купцов, ремесленников, кораблестроителей, моряков. Но ещё труднее представить, что вплоть до 60-х годов ХХ века Пети Шамплен представлял собой жалкое зрелище нищеты и разрухи. Местные власти даже подумывали снести район и оборудовать на его месте парковку. К счастью, два энтузиаста Жери Пари и Жак де Блуа не дали свершится непоправимому: они выкупили несколько домов и пригласили для проживания в них художников и ремесленников, способных по крупицам возродить прежний облик некогда процветающего ремесленно-торгового квартала. Результатами этой кропотливой многолетней работы сегодня наслаждаются сотни тысяч гостей Старого Квебека, увозя с собой на память фотографии одной из самых красивых улиц мира – Рю дю Пети-Шамплен.

Если Нижний город считался сердцем Старого Квебека, то его мозгом был Верхний город, в котором сосредоточилась административная, военная, религиозная, научная и культурная жизнь столицы Новой Франции. Ещё основатель города де Шамплен вынужден был перенести стратегически важные объекты с легкодоступного для врагов берега реки на возвышенность мыса Диамант (Cap Diamant). Вслед за военными и гражданскими властями и богатыми землевладельцами в Верхний город стали «подтягиваться» и другие жители, для которых уже не находилось места в Нижнем городе. Так в 1675  году появился самый старый  из сохранившихся до наших дней домов Верхнего города – Дом Франсуа Жаке ди Ланжева (La Maison François-Jacquet-Dit-Langevin), мастера-кровельщика, выкупившего участок земли у монахинь св. Урсулы. Небольшой аккуратный домик с толстыми стенами и невысокими потолками был хорошо приспособлен к суровым канадским зимам. Хозяин дома, будучи мастером своего дела, создал крутую остроконечную крышу, на которой не накапливается снег. Погреб и чердак дома служили для хранения припасов, а задний двор был оснащён конюшней, колодцем и небольшим огородом. В наши дни белый домик с красной крышей приютил уютный ресторан «У старых канадцев», сохранивший дух Новой Франции и её кулинарные традиции.